№ 24

Содержание номера:

«Война, беда, мечта и юность...»

«Война, беда, мечта и юность...»

В этом году исполняется 65 лет Московской оборонительной операции времен Великой Отечественной войны, ставшей началом контрнаступления советских войск. В эту победу вложили свой посильный труд и работники МГТС, отдавая стране свои знания, умения, силы и жизни.

Когда я позвонила ветерану труда Марине Александровне Красильниковой, чтобы договориться с ней о встрече, была поражена, услышав молодой голос. А увидев, поверить не могла, что этой ухоженной, улыбчивой женщине уже 80 лет. Лицо открытое и веселое. В глазах — озорные огоньки. Ее трудовой стаж на Сети (един ственном месте работы) — 64 года, но она ни дня не провела на заслуженном отдыхе. И сегодня трудится в МГТС. А ведь за ее плечами — суровые годы войны, трудная юность и тяжелый труд во имя Победы.

Мы сидели в небольшой комнате Боткинской подстанции Тушин ского узла и беседовали. Я слушала ее рассказ и понимала, что передо мной не просто ветеран войны и труда, а живая история МГТС и Москвы. Она бегала купаться в Серебряный Бор с Юрием Левитаном, хорошо знала писателя Шейнина, до сих пор хранит его книгу с дарственной надписью. И, наконец, она родная племянница бывшего начальника МГТС Николая Поминова (1955-1962 гг.).

— Я родилась Москве, в Козицком переулке. Наша квартира когда-то полностью принадлежала моему деду, — начала рассказ Марина Александровна. — После революции нас уплотнили. Дедушка переехал в другой флигель, а мама, брат и я поселились в 19-метровой комнате. С нами жили еще тетя и дядя — Николай Михайлович Поминов, который позже стал начальником МГТС.

— Марина Александровна, как вы узнали о начале войны?

— Было воскресенье, мы сидели всей семьей за столом, завтракали. Черный репродуктор в углу комнаты вещал о чем-то. Но вдруг замолк. Все насторожились. А потом Вячеслав Молотов объявил о начале войны. Семнадцатилетний брат сразу же вышел из-за стола и сказал: «Я ухожу воевать!».

— Расскажите, какой была столица в те годы?

— С первых дней войны в Москве стало неуютно, все чаще звучал сигнал тревоги. На Пушкинской площади был кинотеатр «Центральный», только запустят в зал — тревога. Идем в бомбоубежище. Отбой. Снова заходим в кинотеатр — опять тревога. И так по несколько раз в день. На Тверском бульваре, рядом с памятником Пушкину, стояла зенитка.

Помню, однажды я шла в Филипповскую булочную, что на улице Горького. Слышу, наверху что-то гудит. Поднимаю голову — надо мной немецкий самолет со свастикой. И как даст очередь. Хорошо, что у табачного магазина ниша была, я в нее спряталась. А он совсем близко пролетел. Ужас, как перепугалась. В булочную вошла, дрожу, продавщица тетя Соня спрашивает: в чем дело? Я говорю: там стреляют прямо по москвичам! Запомнилось и как на Страстном бульваре две бомбы сбросили. Было много погибших.

— И, несмотря на весь ужас, вы не эвакуировались?

— В октябре 41-го многие уезжали из города. Но мы с мамой решили остаться, так всю войну и жили в Москве, одни в квартире. Ни воды, ни газа, ни света — утром умыться нечем. Но мы верили, что Москву не сдадут. Особенно приободрились после 7 ноября 1941 года, когда на Красной площади прошел парад, на котором мы были. Брат прямо с парада ушел на фронт.

— Когда вы начали работать?

— До войны я успела окончить только семь классов. В 1942 году дядя устроил меня работать на Миусский ТУ, который находился на 3-й Тверской-Ямской. Начальником узла был немец по фамилии Шульц. Хороший специалист и человек порядочный. Паспорта у меня еще не было, поэтому я пришла к нему с запиской от дяди. Секретарь Анна Ивановна Киселева сначала не пустила меня в его кабинет. Но когда узнала, что я от Поминова, вопрос о моем трудоустройстве тут же решился. Шульц предложил мне работу на Дзержинской станции (машинная АТС) в Самарском переулке. Ее начальником был Георгий Павлович Широков, инженером — Алла Константиновна Соколова.

— С чего началась трудовая деятельность молодой девушки, пришедшей на работу по протекции дяди?

— Поминов мне сразу сказал: «Никаких поблажек тебе не будет. Будь любезна, добивайся всего сама, своим трудом и умом». Сначала я мыла приборы в регулировочном цехе. Война, холод, руки мерзнут. Работали все в пальто. Часто ночевали на рабочем месте. Спали, скрючившись, на топчане. Лампу-переноску включим, под ноги поставим, пальто набросим, вроде так и надо. Потом я стала регулировщиком, от ученицы доросла до старшего электромеханика. Раньше была такая должность — надсмотрщик (разряды 1-3), потом электромеханик, техник, старший техник. В начале войны мы демонтировали станцию. А ближе к 1944 году меня послали монтировать станции Д1 и Д3. Мы сутками восстанавливали связь. После войны получила медаль «За доблестный труд в Великую Отечественную войну».

— А если выдавалась свободная минутка, что делали?

— Война войной, а молодость молодостью. Со смены придешь, волосы на тряпочки накрутишь и бежишь на танцы. Еще на Красную площадь бегали, каждому салюту кричали «ура». А когда о победе объявили, знаете, что творилось на Красной площади? Москва ликовала. На улице Горького яблоку негде было упасть. Ходили смотреть, как немцев пленных вели.

— Какое время для вас было самым значительным?

— Период восстановления. После войны мы работали с таким энтузиазмом! В 1945 году меня направили на Сельскохозяй ственную выставку. У нас было четыре коммутатора. Я меняла шнуры, регулировала реле, делала кроссировки. Потом меня перевели на Сокол, во Всесвятский переулок. Затем на МАИ. У меня было 4-5 станций. Я уже была старшим техником. В 1949 году построили Боткинскую станцию, в 1969-м я пришла сюда. С тех пор здесь и работаю, на пенсии не была ни дня.

— В чем секрет вашей молодости?

— Я в юности гимнастикой занималась, у меня 2-й разряд. С 1945 по 1948 год участвовала в праздничных парадах. Вспоминаю 1945 год, Красную площадь. Когда мы увидели на трибуне мавзолея Сталина, стали кричать. Ну а сегодня мой девиз: как бы я себя ни чувствовала, голова и руки всегда должны быть ухожены. Поэтому я и в строю.

10 декабря 2006